Свадьба отменяется? - Страница 21

- Но я еще и руками крепко держалась, - мгновенно возвращая амулет на место, призналась Тайлихон, - он на меня два раза смотрел… аж голова кружилась.

- Девушки, Азарил уже жарит рыбу, - донесся снаружи учтивый голос секретаря и Цилия со степнячкой невольно прыснули, увидев, как страдальчески вытянулось лицо магини, - а мы бочонок целый нашли… правда, пока пустой, но сейчас нальем морской воды, можно будет сполоснуть перед обедом руки. И еще… Даннак хочет что-то сказать своей… невесте…

На последнем слове лорд невольно запнулся, видимо и ему показалась невозможной такая поспешная помолвка.

- Не невесте, а жене, - невозмутимо поправил голос Даннака, и насторожившаяся было Тайлихон расцвела довольной улыбкой.

- Иду, - кротко сообщила она вслух и торопливо покинула убежище, напоследок стрельнув в подруг победным взглядом.

- Скажи, чтоб не таскали морскую воду, - успела буркнуть ей вслед удрученная Милли, - я сейчас приду и попробую что-нибудь сделать.

Она еще несколько минут сидела, пытаясь привести мысли в порядок и наскоро заготовить достаточно строгую и одновременно учтивую фразу, способную дать лорду понять, что ей не нужно его внимание. Однако необходимые слова никак не желали находиться, казались то недостаточно убедительными, то слишком грубыми. Наконец, с досадой признав, что совершенно не знает, как выкрутиться из создавшейся ситуации, Милли нехотя выбралась наружу.

Возле ниши, к удивленному удовольствию магини, настырного ухажера не оказалось, зато появилась Тайлихон. По ее сияющему личику и чуть припухшим губам стало понятно, Даннак начинает понемногу пользоваться своими правами мужа, и это почему-то кольнуло сердце магини мимолетной завистью. Мелькнула даже крамольная мысль, наверное, очень спокойно жить под надежной защитой такого сильного воина, и тут же была с позором изгнана. Ей, Милли, такая перспектива не грозит, ей вообще нужно держаться в стороне от мужчин, а они, как назло, так и кружат последнее время вокруг, словно пчелы возле забытого на веранде варенья.

Нет, необходимо еще осмотрительнее себя вести, а то она как-то расслабилась под прикрытием новой должности, начала заводить с лордами разговоры и даже… Милли со стыдом вспомнила ту перепалку… когда привезли магистра. И вдруг ясно вспомнились слова Кайда… про доказательство…

Так вот оно что! Значит, секретарь решил… доказать… пока есть возможность… а она-то, дурочка наивная, переживает тут, что сказать, чтоб не оскорбить ненароком чувствительное сердце лорда!

- Мне Даннак показал… он устроил место… - приглушив голос, заговорщицки сообщила Тайлихон, - сами понимаете, какое. Идем, покажу, кому нужно.

Милли сначала не сообразила, что за место могли устроить мужчины, на ум пришло нечто вовсе уж возмутительное, однако Цилия одобрительно фыркнула, что давно пора и первой ринулась за степнячкой по едва заметной тропке. Возникшие сомнения понудили травницу осторожно последовать за подругами, а обнаруженная в самой глубине густых кустов узкая ямка заставила покраснеть почти до слез. Вот как умудрился этот несносный лорд настолько запутать ей мозги, что во всех самых обыденных вещах травнице видится посягательство на ее честь и свободу?

И как дальше избегать его навязчивой заботы? Хотя… если быть совсем честной, сказать, чтоб это было совсем уж неприятно - значило солгать себе самой, к тому же душу невероятно грела неприкрытая зависть Цилии. Раньше всегда было наоборот… изредка попадая вместе с леди Тренной и остальными воспитанницами в город, Милли точно знала, кому из соучениц первой скажет комплимент встречный молодой повеса или пришлет мальчишку с букетом случайно оказавшийся в чайной лорд. Цилия уже тогда была ярче всех и даже строгое платье монастырской воспитанницы сидело как-то особенно обтягивающе-ловко на ее рано оформившейся фигурке.

Секретарь ринулся к ней, как заплутавший в лесу щенок, но Милли, разгадавшая, наконец, его истинные намерения, только холодно взглянула и независимо прошла мимо, направляясь к найденному бочонку. Осмотрела потемневшие доски и попросила Азарила прокрутить в днище маленькую дырочку.

Шертанс саркастически хмыкнул, но северянин, даже на миг не усомнившейся в праве девушки делать такие указания, решительно достал из кармана нож.

Наверняка там у него дыра к пристегнутому к бедру чехлу, сообразила магиня и сразу забыла и про оружие и про Азарила, сосредоточив все свое внимание на сломленном в кустах прутике. Вода тут была, она ее чувствовала, и вовсе не та, что свободно окружала остров огромным ленивым зверем. Нет, здесь была и совсем другая, подземная. Она ясно ощущала спящее озерцо отфильтрованной до неимоверной хрустальной чистоты воды тысячелетней выдержки, сдавленное непомерной тяжестью каменистых пород глубоко под ногами. Словно драгоценное вино, спрятанное в темноте до появления настоящих ценителей.

Нужно только верно определить то место, где вода ближе всего подступает к поверхности, и тогда останется лишь отыскать в породе незаметную трещинку, чуть расширить и позвать спящее богатство к себе. В том, что вода непременно откликнется, Милли не сомневалась, это была подвластная ей стихия, ее тайная награда и печаль.

Дорд с хмурым лицом бродил за любимой чуть поодаль, всячески костеря себя за напористость, с которой приступил к ухаживаниям. Начиная догадываться, в том, что Милли шарахается от него, как от наглого гвардейца, больше всех виноват он сам. Но еще больше виновата полудетская наивная уверенность, что травница, как когда-то мать, сразу рассмотрит в нем свою судьбу, и сделает шаг навстречу.